Мы будем белыми. Мы будем жить в горах
В средневековой башне. Мёрзлыми цветами
Укрытый горизонт не встанет между нами.
Мы выпьем воздух. Мы забудем страх,
Запутавшийся в выцветших словах.
Мы будем тёплыми и белыми руками
Протягивать от города к реке
Большое облако. И встанут вдалеке
Смешные птицы с жадными глазами.
Мы станем временем. Мы будем жить во сне,
С раскрытыми ладонями, чтоб все
В них уместились. Зимним хороводом
Пройдёт по облаку смешная стая птиц,
Насобирает мёрзлых звонких спиц
Себе на клетку и попросит корма.
Мы будем белыми и тёплыми. Наш дом
Засыпет снегом, словно сахарным песком.
И облако зацепится за башню.
И сосны покачнутся в полумгле.
Простуженное небо на столе
Разляжется, как праздничное счастье.
•
Ты сидишь и молчишь, лицо окунув в ладони,
и не видишь ни льда предутреннего на старых рамах,
ни пространств заоконных, раскинутых рыболовной сетью,
ни дороги, ведущей долго,
ведущей прямо.
Ты с другой стороны воды, и в твоих глубинах
ни единый звук тебя не достигнет больше, померкнут песни,
волны лягут на дно, и в таком покое
не останется места ни зазеркалью, ни поднебесью.
И тебе не вынырнуть, не спастись, а воздух
густо стелется по поверхности, дышать не дает, не бьется...
…Знаешь, вроде протянут руку – и не утонешь...
Только лодки уже ушли, берегов не видно.
•
От запечатанных небес,
От переполненного сердца
Приходит свет, приходит боль.
Плывут, как звезды по воде,
Из нерожденья в бытие,
Из бестелесности в бессмертье
Слова, не сказанные мной,
Слова, не сказанные мне.
Ты слышишь музыку во мне,
Я помню все круги забвенья.
Бросай дыханье на стекло,
Рисуй руками по воде.
Пусть отольются в серебре,
Чтоб не познать ни лжи, ни тленья,
Слова, не сказанные мной,
Слова, не сказанные мне.
•
Я усну на рассвете, проснусь, когда будет темно.
Черный свет занавесит окно и зальет подоконник,
Даже на руки мне упадет и собою заполнит
Нетревожную их пустоту. Эта тьма за стеклом –
Как вода. Но сильнее воды. И сильнее огня –
Одинокого, желтого, мнимого – в доме напротив,
Среди гулкой тоски одичавших чужих подворотен.
Эта тьма, этот час, этот город сильнее меня.
•
Время молчать, поминать нелюбимых, разбрасывать камни,
Воздух морозный вдыхать осторожно и редко.
Время прощать, отпускать навсегда, забывать о вчерашнем –
Если уже ничего, ничего не осталось.
Время не ждать, да и время не ждет, только бьется о берег
Морем прибрежным, неласковым зимним прибоем.
Время откроет все тайны тому, кто ему не поверит.
Мы никогда ничего, ничего не узнаем –
Даже о том, кем мы были себе, и чужим, и ближайшим
В долгой бессоннице – тихой, но все-таки верной.
…Время жалеть заоконную вьюгу с ее завываньем,
Чтобы уже ничего, ничего не бояться.
•
Тот, кто скоро как тридцать лет не выносит истерики и широких жестов,
Кто спокойно сквозь стёкла двойные рассматривает судьбу и любуется её взором, –
Тот не будет бояться дурного сна, прохожего, длинной тени,
Перемен, городов, сомнений, борьбы, исходов.
Говорить
Ни о чём не имеет смысла, если не о чем петь. Пожалуй,
Мы такие как есть, но зачем-то умеем казаться лучше.
Кто попробует выдержать лёгкость, тому и мира не будет мало.
Тот, кто слышит, тот вот уж две тысячи лет как имеет уши.
•
День переполненный за полночь перельётся.
Спи, моя радость, не слушай вчерашних сказок.
Долго ли, коротко… Солнце совсем скатилось
С неба куда-то за край, за сырую гору.
Спи. Королевич бродит чудесным лесом,
Сосны ему загадывают загадки,
Птицы поют человечьими голосами,
Ветер качает эхо, качает ветки.
Спи, ничего не бойся. Под самым небом
В башне девица живёт, заплетает косы,
Шьёт сотню белых рубашек и смотрит в воду,
Чтобы своё отражение в ней увидеть.
Спи. Нас с тобой спасут, нам с тобой помогут
Волк, и собака, и конь, и лиса, и заяц.
Спи, моя радость, не слушай вчерашних сказок.
Долго ли, коротко… Солнце взойдёт, не бойся.
•